Как кровь вселяет жизнь в тело человека, так нефть вселяет жизнь в регион. Городок Североснежинск, хиревший и умиравший в 90-е годы, возродился только тогда, когда в его окрестностях нашли нефть. Так что если кому и обязаны местные жители возрождением своего города, так это геологам.

Чтобы Североснежинск строился, рос, развивался, суровые мужики ходят по тайге, ищут нефть и другие полезные ископаемые. Месяцами не видят они привычных городских удобств, ежатся ночами от холода в северных экспедициях. Но в этом их жизнь.

Когда геологу в тайге не хватает уюта и тепла, где он может их найти? К сожалению, только на дне стакана. Но настоящий геолог никогда не сопьется. Он знает свою меру, он умеет держать себя в руках. А кто этого делать не умеет, тот не геолог.

Григорий не первый год работал на геолого-разведывательной буровой, не одно нефтяное месторождение он нашел. Он всегда был крепок и всегда трезв… даже несмотря на количество выпитого. К сожалению, с коллегами ему не всегда везло. Свой брат рядовой геолог умел пить, а вот начальство в экспедиции постоянно менялось. Не все руководители экспедиций выдерживали таких нагрузок. Не выдерживали и другие работники — вроде кладовщиков и сторожей, которых неизбежно брали с собой для учета и охраны оборудования.

В ночь с 22 на 23 мая в Североснежинске случилось странное происшествие, положившее начало  череде удивительных событий и необъяснимых природных явлений.

Стояла прохладная майская белая ночь. Небосклон с северной стороны отливал холодным синим, а ближе к горизонту алым цветом. Покрытые лесом высокие холмы, окружавшие город, превратились в темные силуэты. Юные горожане, вышедшие на пятнично-субботнюю ночную прогулку, романтично любовались скромной красотой северной весны. А загулявшие посетители кабаков, слегка покачиваясь, возвращались к себе домой.

Неожиданно в воздухе что-то дрогнуло и загудело. Неладное почувствовали даже захмелевшие нефтяники. Импульс тревоги пробежал по нервам. В западной части небосклона силуэт гор завибрировал так, будто он был отражением в воде. Затем в небе появилось зеленоватое сияние. К сиянию в этих широтах все давно привыкли, но этот свет был каким-то непривычным, особенным. Казалось, что светятся не далекие слои стратосферы, а ближайшие к городу таежные перевалы.

Не прошло и получаса, как сияние угасло. Реальность снова приобрела привычные очертания. Протрезвевшие нефтяники уже почти перестали демонстрировать совершенное знание ненормативной лексики, которая в данном случае служила для выражения крайней степени изумления. И тут явление повторилось, но уже с восточной стороны небосклона.

Среди гуляющей публики был и Гена Васюткин, известный в городе репортер, автор-сочинитель всех местных медиа— и интернет-сенсаций. Ему удалось наснять на мобильный телефон загадочное явление и тут же выложить в сеть. В результате «североснежинская рябь» (именно так окрестил журналист это загадочное явление) стала предметом горячего обсуждения в интернете. Те, кто верил в подлинность записи, выдвигали самые разные версии: от вторжения инопланетян до испытания нового оружие. Другие же считали ролик фальшивкой, изготовленной с использованием спецэффектов. Так или иначе, но после этого случая Североснежинск стал необычайно популярным, и в него тут же потянулись самые разнообразные личности: от профессиональных уфологов и экстрасенсов до обычных раздолбаев-туристов.

Ровно через неделю, в субботу 30 мая геологи с самого утра отмечали прошедший в четверг день пограничника. Почему, собственно, этот праздник был так близок им, точно сказать никто не мог. То ли фуражки у пограничников зеленые, как тайга, то ли воинское братство по духу близко братству романтиков-геологов. Не суть. Главное, был повод выпить.

Несмотря на выходной день, бурильная геолого-разведывательная установка продолжала работать. Попеременно к ней подходил кто-то из бригады и следил за ее исправностью. При этом алкоголь вовсе ни кому не мешал. Только начальник бригады — Максим Михайлович со вчерашнего дня мучился головой и пребывал в отвратительном настроении.

— Не могу больше, — жаловался начальник. — Надоела мне эта полевая жизнь. Вся радость только выпить с вами. Ни помыться как следует, ни время культурно провести. Одичал я тут. Пишу рапорт и увольняюсь.

— Это потому, что ты, Михалыч, не геолог, — заключил Григорий. — Не понимаешь ты всей прелести нашей профессии. Ну какого черта ты сюда в начальники подался? Бабки что ли хорошие пообещали?

— Бабки… Конечно, бабки. А ради чего еще люди работают? Не ради романтики же этой вашей…

— А почему не ради романтики?! — возмутились в один голос геологи.

— Это потому, что ты, Михалыч, не геолог, — снова повторил Григорий.

— А я вот тоже не ге-ге-олог, — еле произнес заплетающимся языком сторож Коля.

— Вот потому ты и пить не умеешь! — выдал Григорий новое умозаключение.

И вдруг земля затряслась. Тут же в воздух взмыли птицы, закричали звери. Где-то в глубине леса повалились старые деревья. Вышка тяжело заскрипела, закачалась, грозясь упасть.

— Черт! Землетрясение! — завопил Михалыч.

Дежуривший на вышке геолог сбежал вниз и заорал, обильно сдабривая свою речь народными идиоматическими выражениями:

— Ребята. Валим отсюда! Вышка сейчас грохнется!

Вышка, однако, устояла. Лишь внутри нее что-то вдруг загремело и с тяжестью ухнуло вниз.

— Тысяча чертей! Кто бур утопил?! Начальник ругаться будет!

— Да пошел к чертовой матери этот начальник! Он и так дезертировать собрался!

Толчки продолжались минут пять-семь, а затем внезапно кончились.

Протрезвевшие геологи осторожно приблизились к вышке, чтобы посмотреть, что случилось с буром. Увы, от оборудования не осталось абсолютно ничего. Сама вышка еще стояла, но под ней зияла глубокая щель. Настолько глубокая, что казалось, что на ее дне кипит лава.

Ничего себе! — изумленно произнес Григорий. Вернее, произнес он немного другие слова, которые из цензурных соображений опустим. Ничего подобного в своей геологической практике он не видел и даже не знал, что такое в принципе бывает. Лава и правда кипела где-то глубоко на дне открывшегося разлома, однако наружу не выбивалась и не сильно дымила. Дымок из щели шел весьма умеренный и даже приятный, напоминающий о загородном шашлыке. Из разлома отчетливо пахло жареным мясом.

— Схожу-ка я, ребята, лучше на базу за спиртом, — предложил притихший и ошалевший Михалыч. — А вы тут посмотрите пока, что это такое.

Никто возражать ему не стал.

— Сдался начальник. Похоже, мы его уже не увидим, — заключил Григорий. — Это потому, что он не геолог.

—Не увидим?! А отвечать кто будет за сломанный бур? — возмутился Никита.

— Спокойно, ребята, — заметил дядя Паша. — Это стихия. Это форс-мажор. Нам все спишут, даже пропавший спирт.

— Ничего не спишут! — спорил Никита. — За счет кого бухгалтерия убытки возместит?

Тем временем вслед за начальником тихо слинял и сторож Коля прямо со сторожевым охотничьим ружьем.

Михалыча геологи так и не дождались.

В разгар оживленного профессионального спора появился какой-то другой человек в каске и защитном жилете, как у бригадира, и заявил:

— Здравствуйте, товарищи. Ваш старый начальник уволен. Теперь вашей экспедицией руковожу я. Зовут меня Роман Туманов. Можно просто Роман.

И что самое странное, никому даже в голову не пришло спросить, куда делся Михалыч. И отчего это очередная смена начальства произошла так стремительно.  Все восприняли смену власти в бригаде как должное.

—  А сейчас мы займемся буром, — распорядился Роман. — Пошли, Григорий, ты мне поможешь.

Григорий опять же отчего-то не удивился, откуда новый начальник знает его имя. Он просто послушно пошел следом и остановился шагах в десяти от странного разлома. Роман же подошел вплотную и глянул вниз. Затем он обернулся к Григорию, лихо ему подмигнул и неожиданно спрыгнул вниз. Григорий даже присел от неожиданности. Лишь минут через десять он решился подойти к краю разлома и заглянуть в него. Роман, держась на уступы разлома, как раз карабкался вверх. За собой он тянул длинный трос.

— Что встал? Зови ребят, сейчас бур вытягивать будем. Пусть уазик подгонят. На тросе бур машиной вытащим.

Бур и все провалившееся куда-то в тартарары оборудование тянули на тросе примерно час, но вытянули. Григорию все время казалось, что он все это видит во сне. Когда же работа была закончена, Роман каждого похлопал по плечу и сказал.

— А теперь, ребята, собираемся. Нам предстоит большая работа.

Весь вечер субботы и все воскресенье геологи, словно зомби, ничего не соображая и тупо повинуясь начальнику, ездили в окрестностях города Североснежинска, периодически останавливались и брали пробы грунта. В пяти местах вокруг города (в лесу за поворотом Мурманской улицы в Восточное шоссе, возле Первомайского шоссе за рекой Нижней, неподалеку от Заречной улицы и Психиатрической клиники, на подъезде к  научному центру, а также между железной дорогой и Еловой улицей) Роман велел пробурить неглубокие скважины, после чего опустил в них какие-то цилиндры, похожие на дымовые шашки.

— А теперь отдыхайте, ребята, — сказал начальник к концу воскресенье. — Вы славно потрудились и заслужили отгул.

В понедельник Григорий и правда решил съездить в город по случаю отгула. Даже геологам иногда надо окунуться в цивилизацию. Однако в Североснежинске его ждали очень странные приключения.

Григорий приехал в город на пригородном автобусе, зашел в общежитие на Рябиновой улице, принял душ, а потом решил зайти в знаменитый бар «Стакан». Днем там тихо и спокойно, играет красивая музыка. Уже на улице Победы Григорий заметил необычную для Североснежинска пробку. Машины не могли разъехаться, разворачивались, ехали назад. Прохожие необычно суетились и нервничали. «Наверное, авария какая-то», — подумал Григорий. Однако геолог не  принадлежал к числу тех, кто, услышав: «Пожар!», бежит запасаться поп-корном. Поэтому он спокойно продолжил свой путь, вышел на площадь, перешел на другую сторону улицы Челюскинцев и… И не смог найти дорогу в бар. Все, что находилось за гостиницей «Приполярная», казалось каком-то незнакомым. Он не мог сосредоточиться на цели своего пути, мысли странно путались, в голове шумело.

Григорий огляделся и увидел, что многие люди вокруг него находятся точно в таком же состоянии.

И вдруг над головой что-то зашипело. На крыше гостиницы «Приполярная» вспыхнул огненный шар и секунду спустя полетел в сторону памятника челюскинцам. Люди в панике кинулись бежать. Геолог прижался спиной к фасаду гостиницы. Мимо него какой-то парень пронес на руках женщину без сознания. А огненные шары все сыпались и сыпались на землю.

Но вот огненный фейерверк закончился. Григорий собрался вернуться обратно к себе в общежитие, когда услышал над головой свист. Над гостиницей повисла воронка набирающего силу вихря. Люди стали забегать в дома. Где-то в толпе мелькнул сторож Коля. Не долго думая, геолог вслед за всеми нырнул в гостиницу. Там уже оказывали медицинскую помощь женщине.

И вот кто-то, показывая рукой на лестницу, ведущую в подвальное помещение, предположил: «Там может быть убежище». И все, кто был в холле, стали спускаться вниз. Напуганные люди открывали какие-то двери, проходили под арками, сносили тончайшие, почти бумажные перегородки. Они уже сами не знали, куда они бегут и когда этот коридор закончится. Обстановка вокруг уже не напоминала служебные помещения современной гостиницы. Скорее это был какой-то промышленный объект.

«Мы уже давно должны были попасть в другое здание, где-то в соседнем квартале», — сказал известный журналист Васюткин, также оказавшийся в толпе ищущих убежище горожан.

Открылась последняя дверь, и путь людям перегородила женщина лет 50.

— А что вы тут делаете на закрытом объекте? Кто вас впустил?

— На каком закрытом объекте?! — удивились все.

— Вы находитесь на территории научного центра, в помещениях, прилегающих к реактору. Что вы тут делаете?

Известие это показалось каким-то розыгрышем. Да, подземный коридор был неожиданно длинным, но не настолько, чтобы заканчиваться на окраине города. Однако это оказалось правдой. Наверху действительно высились корпуса научного центра, а женщина была начальницей отдела, отвечавшего да безопасность эксплуатации, Ниной Лукиничной Беляниной.

Чуть позже к собравшимся посреди небольшого сквера горожанам вышел директор Петр Никитич Верховский. Он стал расспрашивать, что случилось в городе и как так получилось, что из отеля в научный центр открылся подземный проход.

Как бы там ни было, но научные работники вскоре и сами убедились, что подземный ход существует. Причем они даже измерили его и пришли к выводу, что 283 метра его длины совсем не соответствуют тому расстоянию, что отделяет ЭТР от центра города. Однако этот странный коридор, не обозначенный ни на каком плане, был единственным путем, по которому застрявшие в ловушке горожане могли бы выбраться на волю. Режим секретности и так был нарушен. И директор ЭТР Верховский согласился открыть на время двери научного центра для горожан.

А чуть позже стало известно, что у ученых сразу после прибытия незваных гостей случилось ЧП. Серьезное ЧП. Термоядерный реактор вывернулся в бутылку. Чертову бутылку.