В далёком краю, где небеса соприкасаются с землёй, на острове Буяне посреди моря-океана обитают дивные райские птицы. И три самые славные из них — Сирин, Алконост и Гамаюн. Они не просто птицы, а мудрые вестницы, чьи песни обладают волшебной силой. Каждая из этих птиц имеет своих юных учениц, жадно впитывающих их знания и искусство. Птицы живут в просторных гнёздах, вознесённых на самые высокие деревья. Среди этих деревьев есть одно, особенно величественное, где живёт четвертая вещая птица — матушка Стратим со своими ученицами. Это дерево стоит в центре райских кущ, и его ветви тянутся к самому небу.

Сирин, Алконост и Гамаюн живут в отдалении друг от друга, чтобы их пение не смешивалось и не мешало друг другу. Но даже несмотря на это, между птицами часто вспыхивают споры. Каждая из них считает, что её песни лучшие, и готова доказывать это до потери голоса. Ученицы их не отстают, тоже спорят со своими сверстницами, и порой во время их споров перья летят во все стороны.

Этот спор бесконечен, потому что одним нравятся весёлые песни, другим — грустные, третьим — мудрые и пророческие. Только матушка Стратим поёт по старинке, и многим кажется, что её песни скучны. Но всем известно, что это вечная классика. Она обладает особым очарованием.

У каждой из птиц есть свои поклонники среди китоврасов — любителей музыки и звонких голосов. Их часто можно увидеть у птичьих гнёзд, и они не могут оторвать глаз от милых улыбок юных пташек. Но что больше прельщает крылатых конелюдей — чарующие мелодии или улыбки — остаётся загадкой.

Так продолжается день за днём, год за годом, и спор между птицами не утихает. Но в этом споре есть что-то волшебное, что делает его частью великого замысла судьбы.

Птица Гамаюн обладает удивительным даром слагать содержательные и умные песни. Она искренне верит, что в песне важен не только голос, но и глубокий смысл, способный затронуть сердца слушателей. Эту мудрость она передает своим ученицам — Ведуне, Зарнике и Яснове, хотя им еще только предстоит освоить искусство пения. Особенно любима Ведуна, чьи стихи отличаются изяществом и красотой. Гамаюн гордится своей ученицей и знает, что однажды та превзойдет свою наставницу. Но Гамаюн не только талантливая сказительница, но и пророчица. В былые времена боги часто делились с птицами тайнами грядущего, и Гамаюн, летая к людям, рассказывала им о предстоящих событиях. За это ее прозвали птицей вещей.

С тех пор прошли века, и боги позабыли о птицах. Лишь старый верный пес Семаргл иногда забегает к Гамаюн, чтобы поведать ей о том, что слышал от богов. Гамаюн и сама может предсказывать будущее, правда, касается это только погоды. К гнезду Гамаюн часто слетаются птицы, китоврасы и лесные вилы, чтобы услышать прогноз Гамаюн. Их интересует, какая будет погода, случится ли шторм, пойдет ли дождь. Семаргл же может сообщить что-нибудь более важное, в том числе и о человеческом мире.

Истории о людях часто заканчиваются печально, но в этом есть своя красота. Слушатели переживают вместе с героями, плачут, а потом долго вспоминают их судьбы. Даже птица Сирин, с ее грустными напевами, не может сравниться с Гамаюн в умении рассказывать такие истории.

Гамаюн и сама поет прекрасные песни, и дает своим ученицам право исполнить их. И чаще всего поручает это Ведуне. И с каждым днем эта юная пташка обретает всё больший успех.

Зарника переживает. Поет она лучше, чем Ведуна. И собственные песни сочинять  Зарника, не хуже, чем другие пташки, умеет. А наставница почему-то лишь Ведуну из всех выделяет. Несправедливо это.

Но однажды судьба явно отвернулась от этой выскочки. В тот вечер, как обычно, обитатели райских рощ и садов собрались у дерева, чтобы послушать предсказание о погоде. Ведуна вылетела из своего гнезда, развернула свиток и запела: «На остров Буян надвигается мощный шторм. Он поднимет гигантские волны, сломает деревья и снесёт гнёзда с ветвей».

Птицы и вилы забеспокоились, умчались спасать свои жилища. Гамаюн тут накинулась на Ведуну.:

— Откуда ты взяла этот свиток?! Не пророчествовала я ничего о буре!

Но Ведуна ничего не могла сказать, сама напуганная произошедшем.

Наутро предсказание не сбылось, но среди обитателей острова пошел ропот. Почему страшное предсказание Гамаюн не сбылось? Неужели вещая птица лишилась своего дара?

Зарника задумалась: самое время занять место Ведуны, став любимой ученицей наставницы.

И действительно к вечеру Гамаюн позвала к себе Зарнику и передала ей свиток для пения. Ведуне наставница больше не доверяла.

Молодая пташка обрадовалась, что теперь она будет исполнять погодные песни своей Гамаюн. Довольная, она взяла свиток, но исполнить пророчество ей не удалось, потому что никто не пришёл к дереву.

Тогда Гамаюн попросила Зарнику постараться и на следующий день найти кого-нибудь, кто сможет выслушать песню. Долго летала Зарника по острову Буяну, но смогла позвать только двух китоврасов — Звездомира и Ладомира. Пришласила их пташка, а потом добавила, что теперь именно она станет любимой ученицей Гамаюн, а не Ведуна.

Пополудни явились китоврасы слушать Зарнику. Развернула она свиток Гамаюн и пропела: «Ох, беда, беда! Беда для птицы Алконост! Не пройдет и дня, как разрушится ее гнездо».

Удивилась Зарника, что не о погоде эта песня. И Звездомир с Ладомиром тоже удивились. Когда же на следующий день Гамаюн узнала, о чем была песня, сказала она, что свиток тоже подменный. И велела она Зарнике предупредить об этом китоврасов, что та и сделала.

Расстроилась Зарника, усмехнулась Ведуна, а у Ясновы отчего-то загорелись глаза.

Вечером же в саду поднялся резкий ветер. Зарника выглянула из своего гнезда и увидела, что в гнездо к наставнице кто-то залетел. Кто-то чужой, кого она никогда не видела. После этого Гамаюн куда-то пропала, и несколько дней никто из учениц ее не видел.

А на следующий день на острове стали происходить странные события. Неожиданно со стороны моря-океана стал доноситься шум и грохот. Птицы пытали выяснить, что там случилось, но путь им преградил дозор китоврасов. К берегу дружинники не пускали, а на все вопросы отвечали коротко: «Мы ничего не знаем».

Шум и грохот с берега продолжались не один день, то с одной стороны острова, то с другой. А там где накануне гремело, находили птицы изуродованный берег и нагромождение скал и камней.

Молодая пташка Зарника была тайно влюблена в китовраса Сварына. Этот красавец-китоврас был статен, силен и привлекателен, но Зарника не решалась признаться ему в своих чувствах и лишь тайно тосковала о нём.

Чтобы увидеть любимого, она часто летала на Китоврасову гору. Когда же китоврасы стали нести дозор на берегу, подглядывать за ними стало гораздо проще.

Уже четвёртый день с берега доносился грохот. Зарника летала неподалёку и наблюдала, как сменяются дозоры китоврасов. То на стражу заступали Беловит, Величар и Радостан, то милый сердцу Сварын, Добраник и Ночегор. Не хватало только Звездомира, Ладомира и Милостана.

Лишь ближе к вечеру Зарника вернулась к своему дереву и увидела, что наставница вернулась после нескольких дней отсутствия. Вместе с Ясновой она кружила вокруг Звездомира, Милостана и Ладомира, пытаясь их разбудить. Зарника присоединилась к ним, но что они ни делали, ничего не помогало. Потом прилетела Ведуна и стала со всей мочи тормошить Милостана. Бесполезно. Китоврасы спали глубоким колдовским сном.

Но вдруг на полянке возле дерва появился Светозар. Воевода попросил всех немедленно уйти, и птицы тут же разлетелись во все стороны. Только Зарника не стала никуда улеталась, а спряталась в ветвях и стала наблюдать, что будет.

Светозар ушел, и на поляну, где оставались стоять только спящие китоврасы, вышла сама богиня Лада. Она по очереди подошла к каждому китоврасу и поцеловала в губы.

И это были не простые поцелуи. Богиня любви целовала нежно и страстно. От этого зрелища щеки ярко вспыхнули. На миг ей показалось, что это она целуется с дружинниками. И тут же в молодой пташке представился любимый Сварын. будто она его сама целовала.

Поцелуи богини были волшебным ритуалом, после прикосновения ее губ, китоврасы пробуждались и с удивлением оглядывались по сторонам. Сделав свое дело, Лада ушла и на поляну снова вышел Светозар.

— Ну что, хорошо выспались, голубчики? А теперь за работу! Быстро в дозор! — скомандовал он.

Китоврасы поднялись в небо и уже летели в сторону Белого камня.

На следующий день Зарнику снова потянуло к китоврасам. Она полетела туда, откуда слышался шум, и обнаружила странную суету в близлежащей роще. По ветвям деревьев бегали вилы, а вокруг них летали пташки — ученицы Сирин и Гамаюн.

И тут к Зарнике подлетела молодая птица Лельга.

— Дорогая Зарника, ты же учишься на вещую птицу, птицу-пророчицу. Только ты можешь помочь влюблённым. Три... Нет, два китовраса — Сварын и Ночегор — влюблены в двух пташек — Радову и Тихомиру. Пропой им всем, что они будут счастливы вместе. А Добранику пропой... Пропой, что в его жизни произойдут важные события, если он сегодня утром придёт туда, где сидит на ветке Милуния.

Забилось сердечко Зарники и закружилась головка. Как же так? Сварын влюблён в Радову? Нет! Если уж ей суждено стать вещуньей, она не позволит им быть вместе.

Зарника не стала ничего говорить Лельге и согласилась сделать, о чём она просила. Китоврасов она встретила втроем съезжающими с Китоврасовой горы, а пташек — в роще, сидящими на отдельных ветвях. Рядом, на полянке заметила она и троих дружинников — Беловита, Величара и Радостана.  В итоге Зарника спела про счастливую любовь Тихомире и Ночегору, но Радове пропела, что не любит ее тот, в кого она влюблена, а Сварыну и вовсе сообщила, что если он свяжет свою судьбу с Радовой, то не будет счастлив и погубит своих лучших друзей. Сварын был удивлён такому пророчеству, но не стал возражать.

Вернулась Зарника в райский сад и увидела, что там смеются и веселятся молодые пташки с китоврасами. Веселая была компания: из дружинников — Яромир, Громелад, Хоросвет, Милостан, Звездомир и Ладомир, из птиц — Белослава, Удива, Даровита, Ведуна и Яснова. Присоединилась к ним и Зарника. Хорошо и радостно было всем на душе. Время летело незаметно.

И вдруг появилась птица Сирин. Села она на самую высокую ветку и запела трагическую песнь о конце света. Скоро, совсем скоро солнце уйдет на закате за горизонт, а утром не поднимется. И наступит великая тьма, а с нею и лютый холод. И всё живое на земле погибнет. От пронзительных слов этой песни разрывалось сердце, слезы лились ручьем и душа стонала.

Вмиг улетучились радость и веселье. Юные пташки вспорхнули и разлетелись по своим гнездам.

Наступила ночь, а утром солнце так и не взошло. Остров Буян стоял погруженный в ночную тьму. Только луна, уже миновавшее свое полнолуние, освещала остров.

И тогда в райский сад прилетел Светозар, созывая всех птиц на Китоврасову гору, куда утром сошли с неба боги во главе с великим Сварогом. Принял решение верховный бог открыть Голубиную книгу и раскрыть тайны Вселенной людям. Потому повелел он китоврасам принести книгу на широкий луг между рощей и берегом, где обычно проходили большие собрания обитателей острова.

Птицы слетелись на Китоврасову гору, на вершине которой восседал в своем троне Сварог, и принялись услаждать божественный слух своим пением. Вскоре и Голубиная книга была принесена с Белого камня, а трон Сварога установлен на вершине скалы, откуда можно было обозревать всю округу. И сказал тогда грозно верховный бог:

— Я принял решение снять эту последнюю печать, но все равно хочу знать, кто шесть из семи печатей сорвал.

И вдруг над лугом раздался свист и поднялся резкий ветер. Это Стрибог несколько раз по кругу облетел всех собравшихся на церемонию. В своих объятьях он держал Ладу.

— Что вы стоите?! Помогите же! Я не могу его удержать! — закричала  богиня.

В тот же миг Велес поднялся в воздух на своем облаке, Семаргл, громко лая, раскинул крылья и последовал за ними, а уж потом взлетели и китоврасы. Стрибог же тем временем умчался куда-то на запад, в море, прочь от острова. На лугу остались только птицы и Сварог, который с гневом наблюдал за происходящим со скалы.

Внезапно на луг вышел огромный ящер в сопровождении вилы Вересветы. Эту лесную деву уже давно никто не встречал в роще.

Вила нежно коснулась шеи ящера, и в тот же миг принялись птицы громко щебетать, словно лес ожил и заговорил. И тут с небес, словно молния, спустился крылатый змей. Его глаза горели огнем, а чешуя блестела, как золото.

— Отпусти ее! — прорычал он, бросаясь на ящера.

И началась смертельная схватка. Тела ящера и дракона, мощные и гибкие, извивались, как змеи, а когти и зубы сверкали, как молнии. Камни разлетались во все стороны, искры летели, как звезды, а воздух дрожал от напряжения. Птицы, испуганные и взволнованные, разлетелись в разные стороны.

И вдруг по всему острову началось что-то невообразимое. Взрывы сотрясали воздух, их сопровождали вспышки света, их грохот эхом прокатывался по острову. Зарника вспорхнула с ветки, на которой сидела. Её гнездо находилось за рощей в Райском саду, там она могла почувствовать себя в безопасности. Но взрывы, мерцающие вспышки света и дрожь земли сбили её с толку.

— Что происходит? — прошептала она, её голос дрожал от страха.

Она взмахнула крыльями и, поднимаясь выше в крону деревьев, направилась в сторону гнезда. Лес вокруг казался ей чужим, каждая ветка выглядела угрожающе. Зарника летела, то и дело озираясь, но вскоре поняла, что сбилась с пути. Она начала метаться между деревьями, надеясь найти знакомую тропу, но всё выглядело одинаково.

Вдруг земля содрогнулась. Глухой грохот сотряс воздух, и Зарника едва удержалась на ветке, к которой попыталась прицепиться. Её сердце заколотилось быстрее. Она полетела низко, едва не задевая крыльями кустарник. Каждый шорох казался ей угрозой. В её голове звенел страх, мешая трезво мыслить.

— Надо найти гнездо… надо найти! — повторяла она себе, но паника делала её полёт всё более хаотичным.

Внезапно Зарника увидела впереди массивную фигуру, вынырнувшую из тени. Её глаза расширились, когда она поняла, что перед ней стоит ящер Аурмус.

Когда её взгляд встретился с глазами Аурмуса, она издала резкий крик.

— Монстр! На помощь! — пронзительно закричала Зарника, махая крыльями.

Аурмус поднял руки, пытаясь её успокоить.

— Успокойся, глупая птица, — процедил он сквозь зубы. — Я не причиню тебе вреда.

Но Зарника уже не слушала. Она забилась в истерике, продолжая кричать:

— На помощь! Чудовище! Оно убьёт меня!

Её крики становились всё громче, эхом разлетаясь по роще. Аурмус понял, что если останется здесь, крики привлекут внимание кого-то ещё, и это последнее, чего он хотел. Он ускорил шаги, стараясь как можно скорее скрыться в тени деревьев. Но даже уходя, он слышал, как Зарника продолжает кричать:

— Помогите! Чудовище! Здесь чудовище!

Зарника никак не могла перестать кричать. Вскоре она услышала шелест в кустах и приготовилась закричать ещё громче, но кусты раздвинулись, и из них вышел Индрик.

Зарника заметила его и, вместо того чтобы закричать снова, разрыдалась.

— О, Индрик, это ты… — всхлипывая, произнесла она.

— Тише, Зарника, — сказал он спокойным голосом. — Что случилось? Почему ты кричала?

Птица всхлипывала, её крылья слабо шевелились.

— Эти взрывы… это чудовище… я заблудилась, — пробормотала она, утирая слёзы кончиком крыла. — А потом появился… ящер. Он такой страшный…

— Всё в порядке. Ты в безопасности, — мягко сказал он. — Давай расскажи, что ты видела.

Но прежде чем она успела ответить, воздух вокруг наполнился звуком тяжёлых шагов. Из тени деревьев вышли два китовараса, Громелад и Милостан.

— Что здесь происходит? — пророкотал Громелад, глядя на Зарнику и Индрика.

— Это она кричала? — спросил Милостан, его голос звучал мягче.

— Она испугалась. Здесь небезопасно, — сказал он. — А что вы делаете в роще?

Громелад нахмурился.

— Мы идём по следу, — ответил он, расправив свои огромные крылья. — Кто-то утащил Голубиную книгу.

Милостан кивнул.

— Мы заметили следы, они ведут вглубь рощи.

— Книгу украли? — воскликнул Индрик. — Вы уверены, что она здесь?

Милостан кивнул.

— Мы нашли следы магии, ведущие в эту рощу, — сказал он.

— В таком случае я должен помочь, — заявил Индрик, — такая находка не должна попасть в неправильные руки.

Китоварасы переглянулись, затем Громелад кивнул, его голос стал чуть мягче.

— Твоя помощь будет кстати, — сказал он.

Но прежде чем кто-либо успел что-то ещё добавить, раздался оглушительный второй удар. Земля под их ногами дрогнула так сильно, что листья посыпались с деревьев, а вода в ручье взметнулась брызгами.

— Нет! Нет! Это снова оно! — закричала она, её голос пронзительно звенел в ушах. Её крылья замахали в панике, и она чуть было не поднялась в воздух, но дрожь в ногах и общий страх мешали ей двигаться. — Это… это конец! — истошно кричала она, метаясь на месте.

Милостан склонился к ней, его голос стал мягким и успокаивающим.

— Всё хорошо, мы справимся. Ты только дыши, — сказал он.

Но крики Зарники продолжались, привлекая внимание всех вокруг.

Громелад тяжело вздохнул и, расправив мощные крылья, сделал шаг вперёд.

— Мы теряем время, — проговорил он. — Я отвезу её к её гнезду, иначе она сама себя загонит в истерику.

— Это мудрое решение, Громелад, — сказал Индрик. — Мы с Милостаном продолжим поиски. — Если книга где-то здесь, мы найдём её.

Громелад подошёл к Зарнике, осторожно взял её и посадил себе на спину. Птица, слегка успокоившись под его надёжным присутствием, слабо кивнула и указала направление. Громелад осторожно двинулся по лесу. Индрик и Милостан остались вдвоём.

Вскоре они оказались в райском саду. Как только они ступили на тропу, ведущую среди благоухающих цветущих деревьев, они услышали тихую, нежную и успокаивающую мелодию, которая убаюкивала их.

Они уснули прямо на траве, убаюканные этой мелодией.

Тайны - разговор с Лельгой по поводу песен-предсказаний. И то, что от себя добавила - тоже.