В лесной глуши, в Липери жили степенные, неторопливые люди. Жили они на хуторах в нескольких верстах друг от друга, а ближайший город Йоки, до которого было чуть ли не 30 верст, липерцы считали невероятно суетливым, шумным и загадочным. 

Семья Хювяринена считалась весьма зажиточной, хутор Луосоваара приносил немалый доход. Пекке и Тиине нравилась деревенская жизнь. Сын давно уехал в город и женился там. Только своего сына — сорванца Ниило отправил на хутор к деду с бабкой.  

Ниило нравилась жизнь в деревне, тем более, что его почти никак не ограничивали. Целыми днями он носился по округе и играл с местными мальчишками.

На хуторе также проживала и тетка Ниило — Анна-Кайса, которой так и не удалось пока выйти замуж. Дедушка назначил за ней хорошее приданое — 1000 марок, несколько коров и кое-что еще по мелочи, но пока ни одно сватовство не увенчалось успехом. 

Однажды на хуторе все же появился сват — Антти Ихолайнен, сосед с ближайшего хутора Муртосало. Он предложил Анне-Кайсе выйти замуж за его друга Юсси Ватанена. Тетя обрадовалась и согласилась. И началась подготовка к свадьбе.

Радость, однако, оказалась недолгой. На третий день случилось непредвиденное. На хутор пришел Вилле Хуттунен, которого в Липери все считали самым большим болтуном и сплетником. 

— Словам Вилле Хуттунена можно вполне доверять, потому что у него много земли и более десятка коров, — говорил дедушка.

Бабушка, правда, не очень ему доверяла, да и другие липерцы с сомнением относились к его рассказам. Но даже если кто-то из соседей и считал Вилле Хуттувена вруном, многие все равно говорили о нем:

— Уж если он врет, так он врет разумно и в меру. А такое вранье можно всегда через решето просеять: и увидеть, в какой куче правда и в какой куче ложь.

В общем, когда в разгар подготовки теткиной свадьбы пришел Хуттунен, Ниило решил послушать, что он скажет, ведь в деревне наверняка обсуждали Анну-Кайсу и ее жениха. Ниило не стол заходить в дом, а сунул голову в окно, и вот что услышал.

— Вы что, не знаете, что вокруг делается? Застряли на своем хуторе и не знаете ничего! — восклицал Хуттунен. — Анна-Кайса к свадьбе с Юсси Ватаненом готовится? Так вот, не будет никакой свадьбы. Я вам еще третьего дня говорил, что Антти и Юсси в бричке встретил, а вы мне не поверили. Так вот, что я вам скажу, в тот же вечер они сели в лодку на озере, перевернулись и утонули. 

Тетя и бабушка в один голос охнули. А Хуттунен продолжал:

— Ихалайнен с концами утонул. А вот Ватанен — нет. Сегодня встретил я его в Йоки живого и здорового. 

Тетя и бабушка в один голос облегченно ахнули. Но Хуттунен еще не закончил:

— Оказалось, что Ватанена спасла, а потом и основательно захомутала Кайса Кархутар. Как вы помните, она в свое время за Маконена замуж вышла и переехала в Йоки. А теперь она вдовой осталась, потому что Макенен помер. Потому и ловит теперь она в озере чужих женихов.

Анна-Кайса вскочила с лавки и убежала в свой угол. А Хуттунен все не мог остановиться:

— Видел я Юсси и Кайсу на базаре сегодня утром. Чистые голубки. Свадьба у них скоро. И не одна эта свадьба будет в Липери. Анна-Лийса тоже надолго не останется вдовой. Анна-Лийса выходит замуж за портного Тахво Кенонена.

Я был у них в Муртосало. Тоже — чистые голубки.

Расстроенная тетя выглянула из своего угла и разрыдалась еще больше.

— Но это еще не все новости Липери, — не замолкал Хуттунен. — На известном вам липерском лугу появился странный колодец. Если в него прыгнуть, сразу в Похъёле можно оказаться. Наверняка старая ведьма Лоухи его соорудила, чтобы все, кто готов с комарами воевать, легко до ее владений могли добраться. Так что если Анна-Кайса готова свой комариный сбор на суд Лоухи представить, то ей всего-то нужно броситься в колодец…

И тут бабушка не выдержала, поднялась со своего места, взяла от печи ухват и встала на защиту своей дочери:

— Да что ты такое говоришь! Принес дурные вести, так еще и издеваешься! А ну пошёл отсюда!

Вилле попятился к двери, а Ниило помчался к крыльцу, чтобы увидеть, что с Хуттуненом будет дальше. 

И в этот момент во двор въехали несколько повозок, груженных баулами и прочей домашней утварью. С одной из них соскочил перевозчик Ирикки Ярвинен, а из брички вышли Анна-Лийса и незнакомый Ниило мужчина. 

Вилле Хуттунен не соврал. Вдова Ихалайнена действительно решила выйти замуж за Тахво Кенонена и переехать на время в Йоки. По пути они заехали на хутор  Луосоваара, чтобы попрощаться с Хювяриненами. И как только Вилле выкатился с крыльца, они оба зашли в дом.

Хуттунен, однако, не ушел с хутора, а расположился у ворот, ожидая, что будет дальше.

Вскоре во дворе появилась Пэйва Мякинен с соседнего хутора и прямым ходом направилась в дом. Туда же устремился и Ирикки. Хуттунен незаметно затесался между ними. Ниило, воспользовавшись этим взбежал на крыльцо и встал в дверях рядом с только что вошедшими. Здесь он услышал часть разговора за столом между дедушкой, бабушкой  и гостями. 

— Это какой еще колодец? — спросил Тахво Кенонен. — И что это за средство?

— Колодец волшебный, на липерском лугу появился, через него в Похъёлу можно попасть,  — не удержался от комментария Хуттунен. 

— А средство — это лучший состав от комаров, который моя дочь готовит, — с гордостью произнес дедушка. — Анна-Кайса, покажи.

Тетя, которая в своем углу все еще утирала горькие слезы, достала плотный холщовый мешок, набитый зельем, и показала всем гостям, после чего снова убрала его к себе под подушку.

И вдруг за спиной раздался какой-то шум. Ниило отскочил в сторону и увидел бегущего к крыльцу утонувшего дядю Антти Ихалайнена, за которым едва поспевала тетя Миина Сормунен. Волосы его были взлохмачены, а вид настолько дик и страшен, что хотелось бежать без оглядки.

— Ты ли это, Ихалайнен?! — измененным голосом пророкотал дед.

Ниило, конечно, слышал сказки про оживших мертвецов, но он никогда не думал, что ему придется когда-нибудь с ними столкнуться. Дядя Антти был совсем как живой, но в то же время он был мертв. Внезапно Ниило стало страшно, и он просто убежал, спрятавшись позади двора, за амбаром. Здесь он немного успокоился и решил, что другие мальчишки непременно будут ему завидовать, если узнают, что у него дома произошло такое невероятное событие. Так что не надо ничего бояться. 

Взгляд Ниило упал на старую коробку из-под гвоздей, в которой был устроен его детский тайник с сокровищами: стеклышками, пуговками, железками, жетонами. Глядя на весь этот скарб, Ниило вспомнил, как кто-то из мальчишек рассказывал, какой ценностью обладают кусочки одежды покойников, срезанные прямо из гроба. Их можно выменять на кучу полезных вещей. А если это оживший мертвец? Лоскутки его одежды вообще должны быть бесценны. Наверняка они обладают волшебной силой. 

Если бы дядя Антти спокойно лежал в гробу, Ниило ничего бы не стоило тихо к нему подкрасться и срезать кусочек материи с куртки. Ничего сложного в этом не было. Но дядя Антти не только ожил, но еще и быстро бегал. Значит, перед Ниило стояла очень сложная задача. Но Ниило не собирался сдаваться. Он вынул из коробки острый ножик и приготовился к охоте.

И тут за амбаром появилась взбудораженная тетя Анна-Кайса. Она полезла в свою каморку, где, как было известно Ниило, она держала всякие магические штучки. Ниило давно подозревал, что его тетя — ведьма, но говорить дедушке и бабушке или работающим в городе родителям, что на праздники возвращались на хутор, он не решался. 

Анна-Кайса вернулась с банным веником и пошла к бане. Неужели посреди дня мыться собралась? И что, неужели в бане других веников нет? Нет, этот веник наверняка колдовской.

Нииле вышел из-за амбара. Во дворе творилось нечто невообразимое.

Возле сарая шла самая настоящая драка между Тахво Кеноненом и покойным дядей Антти. Анна-Кайса встала возле бани и начала разговор с бабушкой.

А тем временем….

Нииле пробежал через весь двор. У задней стены дома он заметил Анну-Лийсу и Пэйву. У овина дедушка загонял разбежавшихся овец. Нииле помог ему, а потом, когда дед пошел к конюшне, отводить в стойло кобылу, остановился возле стены дома. У овина расположился перевозчик Ирикки. У ворот мелькали Вилле Хуттонен и Миина Сормунен. 

Со стороны колодца послышались стуки. Нииле пробежал через весь двор, мимо стоящего у овина Ирикки, и увидел, что дядя Антти зачем-то закрыл колодец крышкой и бьет по ей кулаком. Потом он остановился, тяжело вздохнул и с мрачным видом направился к крыльцу.  Ниило дождался, пока он уйдет, а все остальные соберутся вокруг колодца, и стремглав побежал к дому. 

Дядя Антти, усталый и хмурый, сидел на крыльце и сопел. На нем была его холщовая куртка, изрядно порванная на спине. Это облегчало дело. Всего-то надо было на цыпочках подкрасться и срезать лоскуток. Ниило был невысокого роста, и взрослые часто не обращали на него внимание. Все домашние и гости толпились на дворе у колодца, приводили в чувство дядю портного. Им было не до Ниило. А дядя Антти сидел на крыльце и был погружен в свои мысли.

Ниило тихо подошел к дяде Ихаланену и незаметно срезал у него со спины болтающийся лоскут куртки. Он успел это сделать, прежде чем появились все остальные и провели Тахво Кенонена в дом.

Чуть позже все разъехались, кроме пострадавшего портного. Тахво сидел за столом и спокойно поедал бабушкины пироги. Похоже, он не собирался никуда уезжать.

— Ой, батюшки! — внезапно воскликнула тетя из своего угла. — А где же мое антикомариное зелье?!

Все домочадцы кинулись искать мешочек с пахучими травами. Ни под подушкой, ни за занавеской, ни в ином месте дома так его и не нашли.

— У нас не дом, а проходной двор, — ворчала Бабушка. А дедушка зачем-то полез в ящик, где у него обычно лежит табак.

— А у меня табакерка пропала! Да что же это такое! В Липери появились воры? — сказал он.

— Дедушка, — вылез из-под локтя Ниило. — А помнишь, дядя Вилле говорил, что странный колодец появился, через который в Похъёлу можно попасть? Может, оттуда черти повылазили и всё украли?

— Скорее, всё пропавшее нынче попадает в Похъёлу, — огрызнулся Пекка.

Ниило захотелось проверить, что это за чудесный колодец, о котором говорил Хуттунен, и побежал на луг. Найти его, однако, он не смог, зато встретил Сампсу Пеллервойнена, странного мальчишку, про которого говорили, будто у него родители — чародеи.

— Сампса, — обрадовался Ниило, — ты-то мне и нужен. Хочу тебе показать сокровище одно, которое я сегодня добыл. Я сегодня видел ожившего мертвеца, и мне удалось срезать с его одежды лоскут.

— Врёшь! — не поверил Сампса.

— Честно-честно! Смотри!

И с этими словами Ниило вынул срезанный с куртки дяди Антти лоскут.

Сампса сначала взглянул на эту тряпку с недоверием, но потом поднес к носу и явно заинтересовался. 

— Что хочешь за это? — спросил Сампса.

— Что-нибудь ценное, конечно, — по-деловому ответил Ниило.

— Хочешь стекло, через которое ночью видно так же хорошо, как днем?

— Конечно, хочу!

И Сампса достал цилиндрической формы коробочку с отвинчивающейся крышечкой. За крышечкой было круглое стекло, а с другой стороны — маленький глазок. Ниило взглянул туда и увидел очень четко перед собой отдаленные холмы и постройки дедушкина хутора.

— А еще я слышал краем уха от взрослых, что какой-то колодец возник неподалеку от деревни, а дно у него прямо в Похъёле, — добавил Ниило. — И то, что туда падает, оказывается прямо у ведьмы Лоухи. 

Сампса рассмеялся. 

— Ты мне не веришь? — обиделся Ниило. — Дедушка говорит: «Всё пропавшее нынче попадает в Похъёлу».

Но Сампса все равно не поверил, и Ниило не стал его переубеждать, ведь сам-то он колодца так и не нашел.

Мальчики еще немного поиграли, а потом расстались. Был уже вечер, и бабушка наверняка уже приготовила ужин. Однако вернувшись на хутор, Ниило не нашел там не деда с бабушкой, ни тети, лишь портного Тахво. Тот поставил перед мальчиком на стол бабушкины пироги, а сам улегся спать на лавку. И что оставалось делать Ниило? Он побежал из дома  на соседние хутора проверять, как действует ночью выменянное у Сампсы стеклышко. 

Всё работало! Стоило посмотреть на что-то через приборчик, как предмет становился светлым и чуть зеленоватым. А кроме того, стеклышко значительно увеличивало и приближало предметы. 

Забравшись на хутор Пэйвы Мякинен, Ниило подкрался к окну и стал наблюдать, что происходит в ее комнате.

И надо же так случиться, что именно эту ночь Пэйва проводила не одна, а с Ирикки…

Мальчишка был так поражен увиденным, что свалился и уронил шест с веревкой, на которой сушилось белье. Пэйва и Ирикки это заметили, узнали Ниило и очень скоро кинулись в погоню за ним. Разумеется, мальчишка успел далеко отбежать, когда его преследователи кинулись в погоню. Однако они заметили, куда побежал Ниило. А бежал он на липерский луг, к чудесному колодцу, сплетенному из кипрея, о котором все говорили. Когда еще появится возможность побывать там?!

Именно так все трое оказались в Похъёле.

Если бы не было Пэйвы и Ирикки, прогулка по таинственной волшебной Похъёле в ночь полнолуния выдалась бы куда интереснее. С противоположной стороны был точно такой же колодец посреди луга, чуть в стороне виднелись жилые постройки. Пробежав по деревенским улочкам и выскочив на другой луг за деревней, Ниило обнаружил, что его заметили бдительные соседи. А у них с дедом и бабкой есть уговор, всегда возвращать его из недозволенных для детских прогулок мест домой. Ниило побежал через луг, пытаясь найти убежище, и вышел к загону для скота. Здесь можно было хорошо спрятаться в тени у ограды, точно никто бы не нашел, но едва он это сделал, как услышал за спиной зловещий звериный рев и вой. У старухи Лоухи в загоне содержались не безобидные бараны или козы, а смые настоящие волки.

Ниило задрожал. Выйти из укрытия он не мог: его сразу бы увидели бдительные соседи, вовлеченные в воспитательный процесс, но оставаться у ограды было жутко. Хотя волки не могли его достать из-за ограды, холодный пот так и стекал под рубашкой, 

И тут неизвестно откуда появился Сампса Пеллервойнен. В руке он держал одинокую лыжу, слегка светящуюся в темноте.

— Помоги мне, — попросил Ниило, — меня хотят домой вернуть и надрать уши. 

— Кто? — удивился Сампса.

— Соседи. Их дед и бабушка просили назад меня возвращать, если встретят меня за озорством. И уши драть.

— А давай на них волков спустим, — предложил Сампса. — Не волнуйся, это специально обученные волки, они людей не едят. Иначе бы их в хозяйстве не держали.

— Давай.

Сампса подошел к воротам и запел какое-то заклинание. Правду говорят, что родители у него чародеи.  Замки сами собой открылись, а волки будто того и ждали, метнулись целой стаей в лес. Нет, никого трогать они не стали, но соседей Ниило напугали.

Мальчики свободно отошли от загона и двинулись в сторону медной скалы, возвышавшейся над владениями Лоухи.

— Вот там лежит знаменитая мельница Сампо, — объявил Сампса. 

— Ух ты, давай посмотрим! — воскликнул Ниило.

Сампо, как известно, хранилось в закрытой пещере за девятью замками. Перед воротами хозяйка Похъёлы держала стражу. Приблизившись к входу, мальчики обнаружили, что вся стража крепко спит.

— Как ты думаешь, они не проснутся? — спросил Ниило.

— Могут проснуться, это же стража, — ответил Сампса. — А давай на них испробуем тот лоскут, что я у тебя выменял!

— Давай!

Лоскут одежды с ожившего мертвеца, по идее, точно должен был погружать в глубокий сон. Сампса помахал им в воздухе и опустил на голову стражника, похожего на начальника. После этого он снова прочел заклинание, и все девять запоров на воротах сами открылись. Мальчики прошли в пещеру.

Сампо стояло посреди пещерного зала прикрепленное к полу. Как известно, держали его корни, глубоко ушедшие в землю. Мальчики немного побаловались, покрутили крышку, намолов себе пару пригоршней монет.

— А что это у тебя за лыжа? — спросил Ниило.

— Да так, нашел просто…

— А отчего она в темноте голубым светится?

Ответить Сампса не успел, так как снаружи пещеры раздались странные звуки — женский возглас и что-то похожее на плач и рыдание. 

Сампса подождал немного и осторожно выглянул наружу, что-то там заметил и, предупредив, что скоро вернется, умчался куда-то. Ниило тем временем принялся рассматривать оставленную Сампсой лыжу. Она явно была непростой. Едва мальчик взял ее в руку, как почувствовал, что держится она в воздухе, и при желании на ней можно летать. 

Ниило вышел из пещеры, поставил лыжу ровно — и полетел! Сначала невысоко над землей, потом всё выше и выше. Ему понравилась эта волшебная вещь. На ней легко было держаться, с мальчишеской ловкостью это не составляло труда. Зато какой удивительный вид открывался с высоты. 

Ниило сделал большой круг: сначала над загоном и лежащим за ним лесом, потом над постройками и деревней, снова над лесам, над зарослями можжевельника, вдоль берега над скалами. Но едва он обогнул высокий утес на берегу, как увидел нечто страшное — огромного великана. Ниило запаниковал и начал падать. Он бы разбился о скалы, если бы великан вовремя не подставил ладонь и не поймал его в полете…

Очнулся Ниило на мягкой траве, солнце уже встало. Рядом сидел Сампса, а чуть поодаль, словно холм, возвышалось тело спящего гиганта.

— Очнулся? Лежи пока, — сказал Сампса. — Это Випунен. Он тебя спас.  

Сампса куда-то убежал, а Ниила принялся разжигать костер, чтобы согреться.

Потом поднялся великан и куда-то ушел.

Ниило стало скучно. Он бросил свое занятие и пошел к поместью. Здесь стояла большая толпа, среди которых были и односельчане, и дедушка с бабушкой, и тётя, и ее жених. 

И именно здесь Ниило узнал, что пропала мельница Сампо.

СТ: 1) Срезание лоскута с куртки Ихалайнена.

2) Общая с Сампсой — открывание замков с помощью заклинания.